ИЗ СЕРИИ ”РУССКИЕ В СКАНДИНАВИИ”/ТАТЬЯНА ТЕТЕРЕВЛЕВА. После революции 1917 года Россию покинуло более двух миллионов человек. Результатом этого стало возникновение русского зарубежья, которое оказало серьезное влияние на жизнь европейских стран.
Это в значительной степени касается и Норвегии, несмотря на то, что колония русских эмигрантов здесь была немногочисленной. К середине 1930–х годов она составляла около 600 человек, проживающих в основном в Осло и близлежащих районах, а также на севере страны.
Впервые Норвегия столкнулась с проблемой эмигрантов из Россиив 1918 году. К скандинавским странам обратилась Финляндия с просьбой принять русских беженцев, число которых достигло в этой стране нескольких тысяч. Норвегия согласилась и по межправительственной договоренности в страну было переправлено около 200 человек.
Помимо этой группы российских эмигрантов в Норвегии в 1919 году образовалась и другая , более многочисленная, состоявшая из тех, кто эмигрировал в Норвегию из Северной России. Сюда входили:
• представители торгово–промышленного класса и обыватели, эмигрировавшие в период эвакуации войск Антанты из Северной области в сентябре 1919 года (исторически сложившаяся в регионе ситуация сделала Норвегию знакомой многим жителям русского Севера и, как следствие, превратила ее в привлекательную для эмигрантов страну);
• поморы–промысловики, чьи прежние поездки в Северную Норвегию также способствовали установлению прочных связей с этой страной;
• представители сложившейся на Севере, «маргинальной» в культурном отношении, двуязычной социальной группы – норвежцы, постоянно проживавшие в России и во многом усвоившее ее язык и культуру. Например, владельцы и служащие лесозаводов в Архангельске и на Онеге.
генерал Миллер
Наибольший рост численности русских эмигрантов в Норвегии связан с прибытием около 1000 беженцев из Архангельска и Мурманска после падения антибольшевистского режима Северной области в февраля 1920 года. В из числе были генералы Е.К. Миллер (генерал–губернатор Северной области), М.Ф. Квецинский (начальник штаба главнокомандующего Северным фронтом), контр–адмирал Л.Л.Иванов (командующий флотилией Северного Ледовитого океана), Б.А.Вилькицкий (начальник Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, известный полярный исследователь) и другие.
В Норвегии беженцев ожидал сердечный прием, свидетельством чему, в частности, является благодарственное письмо, направленное северянам в конце февраля 1920 года жителями Хаммерферста: «Женщины, дети, офицеры, солдаты… до глубины души тронуты сердечным вниманием и трогательной заботой Вашей к нам, невольным изгнанникам нашей родины. В то время, когда из родного Архангельска мы уходили с нашими детьми под треск пулеметов и свист снарядов, Вы, чужие и далекие, всретили нас, настежь открыв нашему горю Ваше отзывчивое благородное сердце» (копия письма содержится в Государственном архиве Россисйкой Федерации).
БЕЖЕНЦЫ
Беженцы были размещены в двух бывших военных лагерях – Варнесмуен и Иорстадмуен. На их первоначальное обустройство правительством Норвегии было выделено 346 тысяч крон. Кроме того, для помощи в устройстве за рубежом с 11 июня 1920 по 15 июня 1921 годов действовал созданный по инициативе генерала Е.К. Миллера «Временный комитет по делам беженцев Северной области в Норвегии и Финляндии».
Малочисленность эмигрантов позволяла Норвегии самостоятельно решать их проблемы. Недолго оставалась пассивной страна и в отношении усилий мирового сообщества по оказанию помощи русским беженцам. Решающую роль здесь сыграло назначение на пост Верховного комиссара по делам русских беженцев при Лиге Наций Фритьофа Нансена, пользовавшегося огромным авторитетом и всеобщей любовью на родине. Ему удалось получить активную помощь от правительства своей страны. Так, Норвегия одной из первых начала выдачу «паспортов Нансена», узаконивших правовой статус беженца, а в середине 1930–х годов согласилась принять русских эмигрантов из Турции и Балканских стран. Требование гуманного отношения к беженцам было приоритетным и в решении вопросв их расселения и трудоустройства. В результате к середине 1930–х годов большинство русских эмигрантов успешно адаптировались к жизни в новых условиях.
КУЛЬТУРА РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ
Отличительной чертой послереволюционной эмиграции стала насыщенная и самобытная культурная жизнь русского зарубежья. С самого начала русская колония в Норвегии стремилась сохранить родную культуру и познакомить с нею норвежцев. Уже в апреле 1920 года в норвежской прессе появились восторженные отзывы о концерте, данном русскими бееженцами в Кристиании: «Импонирует то, что среди … русских находится очень много обладающих голосами и образованных в художественном отношении. Концерт действительно свидетельствовал об интенсивности и свежести в нынешней русской музыкальной жизни». Впоследствии «визитной карточкой» российской диаспоры в Скандинавии стал Норвежский балалаечный оркестр, созданный в 1920 году Борисом Хофманом (Борисовым). В 1926 году дирижером оркестра стал Николай Арсеньев (Шумов), прибывший в Норвегию в числе беженцев Северной области.
17 декабря 1927 года в Осло был учрежден Русский эмигрантский кружок в Норвегии (РЭК). В него вошли не только россияне, но и норвежцы, владевшие русским языком. К 1937 году в РЭК состояло 89 человек. Одним из самых заметных мероприятий кружка стали регулярные «Русские беседы» по истории, литературе и культуре, проводившиеся по инициативе Валерия Вильямовича Каррика (1869 –1943), пожалуй наиболее представителя российской послереволюционной эмиграции в Норвегии, известного журналиста, писателя, художника. Власти и общественность Норвегии благожелательно относились к деятельности РЭК. В театральных и литературных вечерах кружка принимали участие норвежские артисты, неоднократно на его собраниях присутствовал Фритьоф Нансен.
В конце 1920–х годов было принято решение о создании в Осло Русской воскресной школы для детей. В обращении, выпущенном школой, выражалась уверенность, что ее создание поможет «зажечь в душах… дивный светоч крепкой веры в Бога и твердой верности и любви к нашей Родине» (копия обращения содержится в отделе рукописей Центральной библиотеки Осло).
С 1930 года русские эмигранты в Норвегии подключились к празднованию Дня русской культуры, который отмечала вся диаспора, видя в нем символ духовного единенния зарубежной России. В этот день особое внимание уделялось контактам с эмигрантами в других странах с целью подчеркнуть участие Норвегии в судьбе зарубежной России. Так, в 1930 году на празднике торжественно зачитывались приветствия от эмигрантских объединений Франции, Германии, США, Австралии, Канады, Болгарии, Чехословакии, Финляндии.
8 апреля 1931 была учреждена Русская православная община в Осло. В 1936 году приход поличил собственное помещение в крипте лютеранской церкви. Службы совершал приезжавший из Стокгольма отец Александр (Рубец), добрую память о котором члены православной общины Осло сохраняют и по сей день.
Естественно, из–за своей малочисленности русская эмиграция в Норвегии не смогла создать существенной культурной среды и представляла собой скорее «провинцию» зарубежной России. Вместе с тем, послужив дальнейшему знакомству Норвегии с русской культурой, она сумела вписать своеобразную страницу в историю взаимоотношений двух стран.
Об авторе: Татьяна Тетеревлева, кандидат исторических наук, Поморский госуниверситет имени М.В. Ломоносова.
Статья из каталога выставки «Россия–Норвегия. Сквозь века и границы», Осло–Санкт–Петербург, 2004–2005, напечатана в книге ”Русские в Скандинавии” и перепечатывается по договоренности с посольством РФ в Швеции, издавшим упомянутую книгу.
